Была у нас в семье собачка породы бигль по имени Гай. Честно говоря, прекрасное на вид , но чудовищное внутри существо. Я из-за Гая на всю жизнь осталась уродцем. В моем отрочестве эта удивительно сильная псина протащила меня по всем окрестным помойкам, поэтому руки у меня длинные, как у мартышки. И ноги длинные, как у жирафа, так как затормозить я его не могла и все время прогулки бегала.
Не только меня эта собачка терзала, и на всех остальных домочадцев у нее сил хватало. Так, например, мамуля моя и теперь нет да вспомнит, как купила она как-то курочку на рынке...
Жили мы тогда на госдаче, на Сходне. Поля, леса, речки и овражки. Никаких тебе заборов единоличных, никаких шести соток— домик в лесу, красота! И вот купила наша мамочка у селян курочку упитанную и ощипанную и радостно приволокла ее в наше гнездышко, чтобы употребить её в супчик.
Только дома поняла наша добытчица, что курочка-то себя не контролирует, то есть просто воняет (это я по мотивам старого анектода о спящей протухшей рыбе: а вы всегда себя во сне контролируете?). Повздыхала- повздыхала мама и отнесла покойницу на помойку.
Проходит минут 15. Курицы нет, а запах усиливается. Мистика!
Встревоженная мать дозором обходит жилище свое и видит: на террасе сидит счастливый Гай, около него лежит безучастная ко всему курица.
Мама отважно отбивает законную добычу у псины, хватает лопату и бежит в ближайший лесок, чтобы предать несчастную земле. Вернувшись с чувством исполненного долга, мама понимает, что у нее нервный срыв: она ОПЯТЬ чувствует уже ставший навязчивым куриный запах повсюду.
Мамуля не хочет принять тот факт, что это месть покойницы и теперь запах, как тень отца Гамлета, будет с ней до гробовой доски. Несчастная мать семьи несется по дому, уже изрыгая недостойные матери семейства проклятия и потрясая своими маленькими, но крепкими кулачками в воздухе.
И — о счастье! Это, слава мирозданию, не она сдвинулась на куриной теме, это, оказывается Гай откопал выкопал куренка гораздо быстрее, чем она закопала, и теперь пытается спрятать его под бабушкиной кроватью.
С победным криком сильнейшего мама выхватывает куря из оскаленной пасти кобеля и несется к реке Сходня. Мы с сестрой несемся за ней. Река Сходня, конечно, больше похожа на ручей, но уж больно мама в эти минуты напоминает нам Катерину из "Грозы" в финале пьесы.
На наших глазах мама, лихо гикнув, швыряет синее лысое тельце в пучину вод. Если вы думаете, что теперь я вам в подробностях опишу, как мама ночью видела сон, в котором белая убиенная полуразложившаяся куриная дева, обмотанная речной травой, оставляя за собой мокрые следы, медленно приближалась к маминому ложу, так я этого делать не буду. Хватит с вас и услышанного. И без этого история страшная!